27 января – 80 лет со дня полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады
Переживший тяготы блокады Ленинграда кингисеппец Константин Михайлович Петров – человек уникальный. Изобретатель, начавший путь со слесаря, конструктор первой категории в сфере ракетостроения, великолепный рассказчик и радушный хозяин. «То, что не убивает, делает нас сильнее» - это про него. Константин Михайлович поделился своей историей с газетой «Время» перед празднованием 80-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
Бомбежки, березовая каша и лебеда
«Родился я в 1936 году в поселке Песочный, в нашей семье было трое детей. Когда война началась, мне было всего пять лет. Воспоминания об этом времени, в основном, связаны с пищей, - рассказывает собеседник «Времени», - у нас было небольшое подсобное хозяйство, это на первых порах в блокаду поддержало. Мама работала на железной дороге в Песочном. Папа ушел на фронт, был ранен, в памяти осталась картина, как мама после его возвращения стирала окровавленные бинты… После восстановления отец переехал работать в Ленинград работать на завод «Красный пролетарий». А мы, трое детей, оставались с мамой, сестре было шесть лет, брату – три года».
В памяти маленького Кости навсегда сохранились бомбежки, от которых семья пряталась в выкопанную неподалеку от дома щель, закрытую досками. «Когда слышали рев моторов немецких самолетов, бежали прятаться. В районе Дибунов стоял наш бронепоезд, куда моряки на вагонетке возили воду. Мы, дети, бегали им помогать, а моряки нас иногда угощали ржаными сухарями. Этот вкус сухарей с тех пор со мной на всю жизнь», - говорит Константин Михайлович.
Жили голодно и холодно. Летом собирали грибы-ягоды, мама заставляла детей пить противные на вкус хвойные отвары от цинги. Довелось питаться пресными и невкусными лепешками из лебеды - набивали живот, на время избавляясь от постоянного чувства голода. Ели кашу из крапивы и кашу из тонких волокон березы, которые снимали из-под коры. «В конце 41 года встал вопрос об эвакуации. В Ваганово были огромные палатки, куда свозили детей из Ленинграда, а затем из этого промежуточного пункта ребят развозили на машинах дальше. Про судьбу некоторых таких машин рассказывали жуткие истории – иногда их бомбили, бывало, что машины тонули. Мама отказалась от эвакуации. Мы поехали в Ириновку к папиным родственникам. Их домик стоял немного на отшибе, у капустных полей. После налетов вражеской авиации на Ладоге мужики на радость местных привозили на санях огромных щук, которые всплывали, оглушенные бомбами», - рассказывает Константин Михайлович.
Когда зимой советские ПВО сбивали над Ириновкой немецкие самолеты, те часто падали на капустное поле. Взрывы от падения вражеских машин разбрасывали мерзлую землю, и ребятня выковыривала оставшиеся после сбора капусты кочерыжки. Успешная работа советских воинов обеспечивала местную ребятню не только едой, но и досугом – от сбитой фашистской техники в поле оставалось много деталей, болтов и подшипников, становившихся нехитрыми игрушками неизбалованных бытовым изобилием мальчишек.
«Весной 1942 года мы вернулись в Песочный и там жили до конца блокады. Хлебные пайки в том году уже увеличились, на четверых, в среднем, мы получали около 500 граммов хлеба, жить стало легче. А еще на троих детей нам выдавали пшено, из которого мама варила пшенную кашу», - вспоминает Константин Михайлович.
На верфях и космодромах
В 1944 году семья поселилась в районе Озерков, Константин пошел в школу в Шувалово. Затем он поступил в судостроительное училище на слесаря-сборщика. Вначале думал поступать в военно-артиллерийское, даже успешно сдал все 11 вступительных экзаменов, но генерал из мандатной комиссии от поступления отговорил – в то время СССР нуждался в специалистах-созидателях гражданских профессий, рабочих, инженерах, техниках. Могучая страна, пережившая страшную войну, расправляла плечи. Прошедшие тяжелые испытания советские люди совершали новые подвиги – трудовые. На производственной практике студент Петров участвовал в монтаже эскалатора строившейся в Ленинграде легендарной станции метро «Площадь Восстания».
Не останавливаясь на достигнутом, Константин Михайлович подал документы на вечернее отделение Кораблестроительного института. Спустя несколько месяцев после поступления он ушел в армию по призыву. Срочную службу проходил в Германии в отдельном полку связи. Во время службы прославился задержанием нарушителя при охране объекта. Пришлось стрелять в воздух и вспоминать, как по-немецки «Руки вверх!» За этот поступок Константин получил заслуженный отпуск домой.
После армии он работал судосборщиком на Адмиралтейском заводе и продолжал учебу на вечернем отделении вуза. Константин Михайлович принимал участие в сдаче ледокола «Ленин», участвовал в работе над танкерами «Пекин», «Будапешт», «Бухарест», «София». Корпуса у них были огромные, приходилось работать много и тяжело, под грохот пневматических молотков и вспышки сварочных аппаратов. Кувалда судосборщика весила 12 килограммов, у заводской молодежи даже было специальное упражнение на силу «Поцелуй кувалду». Нужно было взять кувалду за ручку, повернуть ее, поднести к лицу и поцеловать. Если получилось, значит, твой статус судосборщика - заслуженный.
Будущий конструктор и изобретатель ездил из дома на работу на трамвае больше часа. Зимой в ленинградских трамваях того времени печек еще не было, стекла зарастали льдом, а истории про обогреваемый транспорт будущего с автоматическими дверями воспринимались людьми, как забавные сказки.
Однажды студентам-вечерникам института, где учился Константин Петров, предложили перейти на дневное обучение по набору на военные специальности в области создания морского оружия. Условия и стипендии предложили заманчивые - так Константин Михайлович выучился на конструктора, часами просиживая за технической литературой в морской библиотеке, которая находилась в то время в Михайловском замке. Его дипломный проект был посвящен разработке подводного аппарата, руководителем был кандидат технических наук Евгений Петрович Носов. Начало своей вступительной речи на защите проекта Константин Михайлович помнит до сих пор: «Драматические события возвестили миру о том, что новое грозное оружие вышло из стадии экспериментирования и стало реальностью…»
Сразу же после доклада к нему подошел преподаватель и предложил работу ассистентом преподавателя в Кораблестроительном институте. Там Константин Михайлович стал начальником студенческого конструкторского бюро, где вместе со студентами и другими преподавателями продолжил работу над дипломным проектом подводного аппарата, получившего название «Афалина». В Мухинском училище заказали его макет, который представили на ВДНХ, а затем - в Японии на ЭКСПО-80, аппаратом заинтересовались государственные структуры. Разработка пополнила арсенал военных ведомств, повлияв на развитие специальных устройств для морских бойцов-диверсантов.
После работы в институте Константин Михайлович стал сотрудником Конструкторского бюро средств механизации (КБСМ), занимавшегося ракетной тематикой. Бюро, созданное в 1945 году в Ленинграде, разрабатывало корабельные и береговые артиллерийские системы, пусковые установки ракет для кораблей и комплексов ПВО, стартовые комплексы стратегических ракет РВСН, межконтинентальные ракеты, боевые железнодорожные комплексы.
КБ нуждалось в конструкторах. В 43 отделе бюро Константин Петров занимался созданием пусковых установок для ракет типа «Сатана», «Воевода». Начались длительные служебные командировки по всему Союзу, в том числе на космодромы в Байконур и в Плесецк. Со временем список задач расширился до сферы ТВР (температурно-влажностного режима) и автоматического пожаротушения в ракетных шахтах. Многие эти разработки в горбачевскую эпоху при участии американцев были уничтожены, а за утилизацию ракет под присмотром «западных партнеров» даже платили не советскими рублями, а долларами США.
За время работы Константин Михайлович получил 4 патента за изобретения, одно из которых – автоматическая система пожаротушения в ракетных шахтах, другое - уникальное крыло для катеров, остальные относятся к секретным разработкам.
На пенсию он вышел награжденным медалями конструктором первой категории, в 58 лет, несмотря на настойчивые уговоры коллег продолжить работу. «Но в то время я уже «заболел» Кингисеппом с его замечательной природой, где мы сначала купили дачу, а в 1996 году приобрели квартиру в городе», - рассказал Константин Михайлович. Его дочь работает успешным психологом в Санкт-Петербурге, а внук профессионально занимается музыкой.
Золотые руки конструктора пригодились в хозяйстве. Сегодня Константин Михайлович с удовольствием работает в своем саду и на огороде на даче, которую сам и построил, продолжая традиции его семьи, что помогли выжить в блокаду.
Александр Кудрявцев, газета "Время"
